26.02.2013 13:35:00Кирилл Бондаренко

Вы
возглавляете профсоюз работников моды. Мы привыкли, что профсоюзы кого-то
защищают, а от чего надо защищать моделей? Вроде бы их жизнь
кажется совершенно безоблачной…

В
российской моде ситуация намного сложнее, чем кажется на первый взгляд.
У нас нет профессионального модельного бизнеса, сама профессия «модель»
официально отсутствует — в отличие от Европы или Азии. Даже
в Азии модельный бизнес намного профессиональнее, чем у нас: там
модели платят налоги, у них есть страховки, высокие гонорары
и перспектива роста от начинающей до топ-модели. Общество
и СМИ относятся к национальным моделям, как к звёздам, —
любят и уважают. Я сейчас вплотную общаюсь с английским
актерским профсоюзом, который существует уже около шестидесяти лет, а два
года назад взял под свое крыло и моделей — мы перенимаем их опыт,
собираемся выпустить членские карты, которые будут давать стандартную
страховку, ряд привилегий у наших партнеров.

Если
честно, вы удивили заявлением, что у нас нет профессионального модельного
бизнеса. И в Москве, и в регионах существует масса
организаций, которые называют себя модельными агентствами. Что с ними
не так?

Я
сам работал моделью десять лет, мне эта ситуация прекрасно известна.
У нас, если модель заболела, не ходит на кастинги,
то никакой поддержки она не получит — приходится рассчитывать
только на себя и своих родных. А ведь большинство моделей
в Москве — приезжие, и у них нет никакой уверенности
в будущем. Для них эта работа — как американская рулетка. Поэтому
многие возвращаются домой или пытаются найти более легкие пути заработать
деньги и катятся по наклонной — ведь в Москве так много
соблазнов.

Но, насколько мне известно, в Милане и Париже
модели тоже не застрахованы от того, что в один прекрасный
момент они не окажутся без работы.

В
Милане модель получает за показ в среднем тысячу евро, из них
на руки — пятьсот пятьдесят, остальное — процент агентству,
уплата налогов, причем в налоговой декларации они пишут «модель».
А у наших моделей нет ни трудовой книжки, ни ИНН,
ни пенсионных отчислений тем более. Официально модели — все
безработные, хотя каждый день бегают по кастингам, снимаются
по двенадцать часов, порой в экстремальных условиях. Платить налоги
с московских гонораров просто невозможно — за показ моделям
платят две тысячи рублей. И получается палка о двух концах: заказчики
не довольны качеством работы моделей, а модели не довольны
гонорарами и уезжают за границу.

Получается,
если девушка из провинции хочет стать моделью, ей лучше сразу искать
иностранного скаута — в Москве ей делать нечего.

Это,
конечно, самый легкий путь. Но это тоже рулетка: в Европу съезжаются
модели со всего мира, и гарантия, что понравитесь именно вы
и вами будет заниматься менеджер, крайне мала. И этот шанс
уменьшается с каждым годом: по моим личным ощущениям, модельный рынок
Европы сейчас падает, а российский наоборот — развивается. Меня часто
спрашивают, почему я не остался в Милане. Просто я решил,
что лучше развивать наш модельный бизнес и оказаться на гребне волны.
А это возможно — я сам снялся в России более чем в пятидесяти
рекламных кампаниях.

В
Милане, если модель открывает показ Prada или
появилась на обложках Vogue и Numero, значит, у нее дела идут в гору.
А в Москве каков показатель успеха?

А
у нас модельный бизнес часто напоминает мыльный пузырь — непонятно,
кто откуда взялся, кто сколько стоит, кто какие цены назначает. Хочу
разоблачить самый большой миф. Когда в Москве модели приходят
в агентство, им часто говорят: «Вам повезло, вы будете принимать участие
в показе Dolce&Gabbana, или в Третьяковском
проезде, или в Барвихе — это очень престижно,
но платят мало». На такие кастинги собирается, как правило,
до шестисот моделей — вся Москва, и за эти показы платят
от трех до шести тысяч рублей. Модель получила эти смешные деньги,
потратила массу времени и сил, а толку от этого нет никакого:
как она работала за сто долларов, так и будет работать через десять
лет. Во всем мире кроме России, если известный дизайнер взял тебя
на показ, в следующий раз ты будешь стоить дороже, потому что твой опыт
и профессиональный уровень растёт. Я сам принимал участие в этих
показах и знаю ситуацию.

Представляю
реакцию обывателей, которые прочитают это интервью: у нас столько
проблем — пенсионеры, сироты, а мы переживаем за моделей!

Я
это прекрасно понимаю, потому что чиновники, к которым я обращаюсь
за помощью, говорят мне то же самое. Но я работаю
в этой индустрии, я ее развиваю. Если бы каждый в нашей
стране сделал что-то хорошее в своей сфере, мы бы все намного лучше
жили, и не жаловались все время на правительство. Тем более
деятельность профсоюза далеко не ограничивается поддержкой только лишь
моделей.

Тем не менее число желающих стать моделью
не уменьшается. Кажется, что это сейчас одно из самых престижных
занятий…

Так только кажется. Мы как раз недавно обсуждали это
с друзьями: у нас нет уважения к профессии модели. Если
на светское мероприятие придет участник «Дома 2», перед ним сразу «красную
ковровую дорожку расстелят» — он звезда.
А девочка-модель, которая сделала массу рекламных проектов для известных
российских компаний, — ее никто не знает.

Но
если на то же мероприятие придет Водянова или Вялицина,
их все узнают и дорожку расстелют. Они — лишь сотая доля процента
от общего числа моделей, тех, кто в Москве бегает по кастингам.
Вы кого-то из них знаете?

По
фамилии никого.

И
расстраивает тот факт, что пока модели работают преданно здесь, в стране,
их никто не знает. Единственный выход и остается — стать знаменитой
на весь мир, чтоб признали на Родине… А этот человек, может,
украшает баннеры, которые висят по всему городу. А все потому, что
у нас нет пиар-компаний, которые занимались бы продвижением моделей,
следили, чтобы они получали адекватные гонорары, которые бы зависели
от их опыта.

Последний
вопрос — а сами вы как попали в этот бизнес? Приехали из Владивостока
в Москву уже с желанием стать моделью?

Нет, я учился в Академии
бюджета и казначейства при Министерстве финансов РФ, параллельно
с этим работал крупье. И совершенно случайно мне предложили сделать
портфолио — я заплатил за него 200 долларов, по тем
временам это были большие деньги. С этим портфолио я полгода ездил
по кастингам, и меня нигде не брали, потому что фотографии были
сделаны непрофессионально. Поэтому я сейчас и пытаюсь помогать
начинающим моделям — рассказывать, объяснять. Важно, чтобы рядом был
кто-то, кто мог бы помочь советом.