19.02.2014 10:33:00Ниночка

    Я тогда еще не понимал, что «Это» любовь.

    Маленький был. Учился во втором классе.

    Мне было тогда просто очень легко, радостно и весело рядом с этой девочкой, Ниночкой Комисаровой.

    Чистенькая, аккуратненькая, в белых носочках, с косичками и бантами, она мне представлялась ангелом, сошедшим с небес.

    Конечно, в нашем классе были еще девчонки, но те остальные воспринимались мной как просто одноклассницы, как обычные земные существа, как и все мелкие дети сталинских послевоенных бараков на станции Мыза промышленной окраины города.

    Ниночка же была для меня светлым пятнышком в мрачных барачных коридорах, лучиком солнца в школьной пыли, музыкой среди шума и скрежета заводских улиц.

    И если я, очарованный ею, не понимал, что я влюблен, то мое божественное создание осознавало это прекрасно.

    И она этой моей влюбленностью очень удачно пользовалась. Командовала мной как хотела: иди туда, иди сюда, стой тут, стой там, возьми портфель, поставь портфель.

    Иногда она вдруг, ни с того ни с сего, меня не замечала. И мой детский мир тускнел, бледнел. Становился скучным и неинтересным, как урок чистописания. Но достаточно было одного ее взгляда в мою сторону, как все моментально менялось. И вместо проливного дождя светило солнце, вместо воя ветра пели соловьи, вместо боли внутри моя маленькая, еще не окрепшая душа рвалась наружу от радости и счастья.

    Но, как правило, длилось это недолго.

    Она считалась первой красавицей в классе и пользовалась повышенным вниманием среди мальчишек и часто, отвернувшись от меня, заводила длительные разговоры с моими школьными товарищами. От этого внутри у меня почему-то возникало странное и необъяснимое чувство неприязни к моим одноклассникам. И я, удивляясь сам себе, начинал сердиться, непонятно за что, на своих закадычных друзей.

    Но стоило ей потерять интерес к моим соперникам и ласково заговорить со мной, статус-кво восстанавливалось и все вокруг опять становились добрыми и верными друзьями.

    Так я мучился. Переживал, страдал и даже плакал.

    Но иногда в эти минуты терзаний я вдруг замечал, что она наблюдает за мной. Наблюдает как взрослый человек: какие поступки я совершаю ради нее, как веду себя и что делаю в различных ситуациях.

    От этого мне казалось, что она старше меня, умнее и опытнее, и что знает такое, чего не знаю я.

    А я, тогда по юности и глупости своей, и вправду не знал и не понимал многого.

    Это сегодня, через много лет, став уже опытным бойцом на фронте любовных отношений мужчины и женщины, я понимаю, что эта девочка, конечно, не испытывала ко мне тех чувств, какие испытывал к ней я.

    Она просто играла со мной в свою пока еще детскую, пока еще интуитивную игру, прощупывая самые верные пути безошибочного женского влияния на своего будущего спутника для своей счастливой жизни.

    Почему я так решил?

    Потому что я и сегодня, через пятьдесят лет, помню свою первою любовь, свои чувства к своей однокласснице девочке Ниночке.

    Помню, как умирал каждый день от счастья при встрече с ней в своем 2-м «Б» классе школы 54 города Горького.

    А она меня не помнит.

    Не помнит даже, как звали меня, первого влюбленного в нее мальчика.

    Так, по крайней мере, она мне ответила в «Одноклассниках».

    P. S. Ниночка, меня, того влюбленного в тебя, звали Вовой!