20.06.2014 10:33:00Летняя любовь

    Перспективный юноша Саня Кольцов считал себя несчастным человеком. Перспективным он был, потому что получал повышенную стипендию и уже практически поступил в аспирантуру. В конце семидесятых это было очень круто! А считал себя несчастным Саня из-за роста и комплекции. Метр шестьдесят и восемьдесят килограммов — какая, ну, какая девушка полюбит такого!

    Саня мечтал о любви! В его снах рядом с ним шла стройная высокая красавица, а он держал ее за руку и млел… Только должно это было происходить обязательно зимой! Лето Саня ненавидел. Летом вся нелепость его фигуры была особенно очевидной, поэтому даже в жаркую погоду Кольцов не снимал пиджак. В институте Кольцова за внешность и комплекцию прозвали «доцент». Нет, не потому что он был умным и, безусловно, талантливым, а потому что был похож на актера Евгения Леонова — фильм «Джентльмены удачи» был тогда очень популярен. Так вот и жил Саня, грыз гранит науки в институте и лакомился бабушкиными пирожками дома. Но жизнь... жизнь часто преподносит нам сюрпризы. Особенно когда мы их не ждем!

    В начале апреля Саня, возвращаясь с учебы, зашел в магазин. В магазине была очередь за дефицитом — зефиром в шоколаде. Кольцов посмотрел на очередь, купил хлеб, молоко, сыр и (из вкусненького) кусковой сахар и вышел на улицу. Не сдержавшись, Саня достал сахар и быстро засунул в рот. Он даже зажмурился от удовольствия, когда рот наполнился нежной сладкой слюной. Когда Кольцов открыл глаза, то увидел такую картину. Толстая девица в очках и мужской меховой шапке, видимо, поскользнувшись, уронила заветный пакет с зефиром. Бумага порвалась, зефир рассыпался по грязному асфальту. Девушка плакала. Она молча стояла, а слезы не переставая текли по ее щекам. Саня подошел к ней и начал говорить — типа, ничего, не переживайте. Вот только вместо слов из его рта, забитого сахаром, вылетела сладкая слюна и повисла на подбородке. Эта нелепая ситуация дала неожиданный результат. Девушка перестала плакать и начала заливисто смеяться. Смех был такой звонкий и заразительный, что Саня тоже начал широко улыбаться.

    Оказалось, что девушку зовут Варя и она живет недалеко от Саниного дома. Утром они встречались на автобусной остановке — Варя ехала на учебу в консерваторию, — и Кольцов с трепетом держал над головой (автобус был битком) футляр со скрипкой. Саня с удовольствием помогал Варе, в которую (если бы не очки и формы) он мог бы влюбиться. Пару раз в неделю после учебы они встречались и бродили по улице, болтая обо всем на свете. Варя — в бесформенном пальто и мужской шапке, Саня — толстенький и ниже ее на полголовы.

    Незаметно пролетел апрель. Двадцать восьмого, в свой день рождения, Саня спустился в подвал соседнего дома, где была «качалка», и под подбадривающие возгласы местных аполлонов начал качать железо. О, как же ему было тяжело! Однако ужас надвигающегося лета был сильнее любой боли в мышцах. Майские праздники, шумная демонстрация, сессия… Саня каждый день разговаривал с Варей по телефону, но встречаться им было совершенно некогда. Каждый день «доцент» ходил в зал, где его уже встречали как своего. Качая железо, Саня представлял, как он, постройневший, без пиджака, встречает на автобусной остановке неуклюжую Варю в очках. У той, конечно, шок, а он… вот что он будет делать дальше, Саня представить не мог. Варя, конечно, как человек ему нравилась, но она не была девушкой из его снов.

    В июне Варя уехала с консерваторской агитбригадой по деревням, давать концерты в сельских клубах, нести, так сказать, культуру в массы. Саня, отказавшийся от бабушкиных пирожков и качавшийся каждый день, сбросил к концу июня десять килограммов! Когда он в джинсах, купленных у фарцовщиков на повышенную стипендию, и рубашке с коротким рукавом теплым летним вечером стоял на остановке — они с Варей договорились (наконец-то!) встретиться и сходить в кино, — то проходящие мимо девушки заинтересованно оглядывались на него. Одна из них, стройная и очень симпатичная (чем-то неуловимо знакомая), подошла к нему улыбаясь и сказала: «Привет, я так соскучилась!». После легкого шока Саня понял, что перед ним… Варя.

    Нет, Варя не ходила в качалку. Она училась в консерватории на эстрадном отделении. Чтобы войти в роль толстой неуклюжей студентки, которую ей отвели в спектакле агитбригады, она специально ходила целый месяц в мамином пальто, папиной шапке и очках с обычными стеклами без диоптрий. Как в главном сне Сани Кольцова, они шли, взявшись за руки, и он млел. Млел от того — как же он любит лето!