23.09.2011 10:46:00Отлично, Константин!

Тридцатитрехлетний дизайнер Константин
Гайдай родился в Новосибирске. По образованию — архитектор. В качестве
модного дизайнера Константин дебютировал, выпустив коллекцию шляпок, которые
впоследствии были замечены на головах Ксении Собчак, Эвелины Хромченко и Диты
фон Тиз. В 2005 году создает собственную марку Konstantin Gayday. Сотрудничал с
компаниями Audi, BMW, TAG Heuer, Stephen Webster и UGG Australia.

Вы помните тот переломный момент, когда ваша карьера
пошла в гору и вы стали известным дизайнером?

Мое имя начало светиться, как только я приехал в Москву из
Новосибирска, но несколько в ином качестве — я рисовал для глянцевых журналов,
для L`Officiel, GQ, Vogue, Harper`s Bazaar. Так что вначале меня узнали как
художника моды.

Неужели все так просто — приехал молодой художник из
Сибири и его тут же взяли в Vogue?

Конечно, я привез с собой портфолио. В области моды всегда
есть нехватка талантливых художников, поэтому меня взяли сразу. Не только в
Москве, но и во всем мире художников мало.

Как же вы перешли из художников в дизайнеры?

Меня окружали люди, так или иначе связанные с модой, —
стилисты, дизайнеры, фотографы. Многие нынешние известные дизайнеры — Вика
Гайзинская, Гоша Рубчинский — в то время работали стилистами в журналах. Потом
я перешел в проект, который со временем превратился в марку Димы Логинова
Arsenicum. Я занимался аксессуарами и графикой новоявленного бренда.

Чувствовали на себе влияние Логинова?

Нет, там каждый самовыражался по-своему. Кстати, сумки,
которые я там делал, Arsenicum выпускает до сих пор — они стали ключевой идеей
их аксессуарной линии, «бэйсиком», который есть у любой фирмы.

Почему вы вдруг решили работать под своим именем?

Это было абсолютно логично и правильно: хоть все мы,
дизайнеры, и живем в одно время и наша клиентура часто пересекается, все мы
разные.

Наверное, на вас сейчас тоже работают начинающие
дизайнеры, которые мечтают о своей марке.

Разумеется, но большинство из них только об этом мечтает,
они всю жизнь так и будут работать на чужие бренды. Это совсем неплохо. На
каждом производстве нужны профессиональные технологи, конструкторы, швеи.

А чего им не хватает — денег, образования, связей?

Не хватает смелости начать свое дело. Обязательно будут
финансовые, производственные проблемы, и не все к этому готовы.

Но ведь известно, что в России все решают связи...

Скорее, деньги. За деньги можно купить связи.

А если честно, российских дизайнеров вообще носят,
покупают? Или это такой экзотический продукт для тех, кому захотелось чего-то
остренького?

И покупают, и носят. Другое дело, что не в том количестве,
в каком хотелось бы. Носильных русских дизайнеров не так много, большинство
производит либо очень концептуальные вещи, которые поймут один-два покупателя,
остальные и вовсе одежду, не имеющую к моде никакого отношения.

На ваш взгляд, кто у нас самый перспективный дизайнер,
за кем будущее?

Большое будущее у того,
кого будут финансировать. Пример — Кира Пластинина, Саша Терехов, теперь
московские модницы Ульяна Сергиенко и Наташа Гольенберг, которые имеют хорошие
финансовые вливания. Таким образом, у марки достаточно средств, чтобы нанять
профессионалов в области моды, им не нужно готовить кадры, изобретать
велосипед, они нанимают людей, которые понимают, как делать бизнес. Поэтому данный русский продукт становится
действительно востребованным не только у нас, но и на Западе. Проблема в
другом, как долго захочется играть в моду этим инвесторам?

Большинство наших
дизайнеров, и вы в том числе, названия своих марок пишут латинскими буквами.
Это вы готовитесь выходить на западный рынок или просто так лейбл красивее
выглядит?

Конечно, о красоте
никто не думает. Если вы собираетесь продаваться не только в России, но и на
Западе, то нужно подумать об этом заранее.

А вы для этого что-нибудь делаете?

Делаю, но все
происходит очень медленно. Все мы, так или иначе, продаемся на Западе, но не в
тех количествах. Посещая мировые выставки или устраивая шоу-рум во время Недели
моды, к примеру в Париже, всегда есть заказы от баеров со всего мира. Но не все
русские дизайнеры справляются со сроками поставки и вообще производством вещей.

Кто сейчас самый
влиятельный в российской fashion-индустрии? В Америке — Анна Винтур, а у
нас?

Я думаю, что в Москве
нет таких персонажей по той причине, что у нас нет такой развитой индустрии,
как в Америке.

А какая из
московских недель мод, на ваш взгляд, самая прогрессивная и многобещающая?

Они все разные, и я бы
не выделил одну как самую прогрессивную. У каждой свои плюсы и минусы.

Модная тема
последнего времени — коллаборации дизайнеров с демократичными марками. Вот и вы
сотрудничаете с «Твое».

Да, только что закончил
вторую коллекцию для этой марки, она будет продаваться по всей стране с
февраля. Это первый успешный опыт совместной работы русского масс-маркет-бренда
с отечественным дизайнером.

Можно ли из дешевых
материалов бюджетным способом создать нечто стоящее? Или это игра в моду для
широких масс?

Это не игра, а
единственный шанс широким массам получить капельку моды. Не все в состоянии
покупать дорогие вещи.

Работая для
демократичных марок, вам не приходится понижать планку, придумывать что-то
попроще?

Естественно, я не
создаю для «Твое» сложносочиненные дизайнерские вещи. Потребители этого бренда
пока не готовы воспринимать сложные решения, естественно, приходится упрощать,
но в этом случае это необходимо. Не надо забывать, что дизайнеры должны одевать
людей, а не создавать красивую, но непригодную для жизни картинку.

Но вот Жиль Зандер
смогла же создать нечто дешевое и вместе с тем модное для Uniqlo. Вы с ней,
кстати, немного похожи по стилю.

Дешевое, потому что
тиражи данного продукта — десятки тысяч и сеть магазинов Uniqlo по всему миру
огромная. Дизайнеры всегда рады новым проектам, а в эпоху масс-маркета тем
более.

Вы постоянно
фигурируете в списках самых стильных. А лично для вас кто в нашей стране самый
стильный?

Рената Литвинова — у
нее свой стиль, а не игра в моду. Равшана Куркова — в ней играет энергетика,
непрекращающаяся молодость, хотя ей давно уже не пятнадцать; у нее хорошая
фактура — во что бы она ни одевалась, всегда достойно выглядит.

Вы не назвали
мужчин. Что, российские мужчины так плохо одеваются?

Да. Разумеется,
необходимо учиться комбинировать вещи, но хорошо одетых мужчин по пальцам
перечесть. Всегда красиво одет Степан Михалков — видимо, у него есть природное
чувство меры и стиля.

А сами вы за что
попадаете в рейтинги самых стильных? Только без ложной скромности.

Я никогда не
присматриваюсь к каким-то тенденциям, а стараюсь одеваться честно по отношению
к себе, к своему настроению, мироощущению. Наверное, это и привлекает.

Есть что-то, что вы
никогда не наденете?

Я никогда не надену
угги.

Но ведь вы даже
разрабатывали дизайн для компании UGG!

Да, я с ними
сотрудничал, но это совершенно не моя обувь. У нее многомиллионная армия
поклонников, но я в нее не вхожу.

То есть вы работали
для них без души?

Почему! Я всегда
вкладываю душу в работу, иначе я вообще ничего не буду делать. Я честно работаю
по отношению к себе и людям.

Главные преступления
против моды, которые совершают наши соотечественники?

У нас не сильно
задумываются, что с чем носить. Необходимо включать мозги, когда одеваешься,
думать о сочетании фактур, тканей, цвета, принтов.

На этот вопрос
дизайнеры обычно отвечают, что у нас не одеваются, а наряжаются.

Есть наблюдение — чем
дальше от Москвы, от Европы, от цивилизации, тем больше люди наряжаются. На
Урале наряжаются чуть больше, чем в Москве, в Сибири еще больше. В каждом
далеком сибирском городке есть своя аутентичная мода, но при этом она не
меняется десятилетиями.

А сами вы ощущаете
себя сибирским парнем или вы давно уже москвич?

Я давно изменился, мой
дом, работа, друзья — в Москве. В Новосибирске я бываю очень редко, кроме
родителей, у меня там никого не осталось. Но сибирскую закалку я в себе ощущаю,
она помогла мне в жизни.

Я знаю, что вы
несколько месяцев провели во французском монастыре. Для чего?

Подобное испытание
полезно любому человеку, это была хорошая чистка для мозгов, способ задуматься
о жизни.

А на вашем
творчестве это отразилось? Может, после этого вы начали другими глазами
смотреть на модную индустрию?

На модную
индустрию я начал смотреть другими глазами после нескольких лет работы в ней (смеется).
А на
работу духовные познания не влияют.