«Уважаемые пассажиры! Мы входим в зону турбулентности. Просим вас застегнуть ремни безопасности и не покидать ваши места». Уверенный мужской голос из динамика над головой вселял уверенность. Самолет стало немного потряхивать, но вскоре это прекратилось, и он продолжил свой ровный полет над облаками. Мой сосед расстегнул ремень безопасности, нажал кнопку вызова стюардессы и попросил у милой улыбчивой девушки чашку кофе без кофеина.
— Употребляю только «декаф», — сказал он, повернувшись в мою сторону. — Врач рекомендовал. У меня, знаете ли, был учащенный пульс, скачки давления.
Он замолчал, так как я не проявил никакого интереса к его словам. Если честно, мне было совсем не до него. Неясная тревога сдавливала грудь, я тяжело дышал и украдкой стирал со лба липкие капли холодного пота. Стюардесса с неизменной улыбкой двинулась по проходу с чашкой «декаф» для моего соседа, который продолжал что-то бубнить.
Тут-то все и началось. Сначала я увидел, как улыбка сползает с лица милой девушки, а кофе, расплываясь большим коричневым пятном по красной юбке, тянет за собой опрокинувшуюся чашку. Я увидел в иллюминаторе чёрные густые клубки, которые мгновенно стали непроглядной тьмой. Следом пришло ощущение невесомости. Самолёт стремительно падал, тело стало слабым и безвольным.
— Ни хрена себе путешествие к морю! — пронеслось в моей голове.
С верхних полок падали вещи, плакали дети, голосили женщины.
— Может быть, лучше заказать чай? — как ни в чем не бывало, спросил меня сосед. — Правда, не знаю, есть ли у них чай без кофеина.
За бортом стало неожиданно светло, и я увидел море, спокойное и бесконечное, в ласковых солнечных бликах. Мы стремительно неслись к нему навстречу.
— Сынок, бывает, не бойся! — папино лицо неожиданно возникло в иллюминаторе.
— Папа, ты как здесь? — удивился я, мучительно соображая, радоваться мне или плакать. — Ты же умер!
— Да? — улыбнулся папа.
И я вспомнил.
— Бабушка была маминой мамой, когда мама была маленькой, — рассуждал мой старший сын. Дедушка был её папой.
— Папа, а у тебя мамой была бабушка Паша?
— Да, сынок, — отвечал я с улыбкой.
— А где твой папа?
— Мой папа, твой дедушка, умер, сынок. Давно, когда тебя ещё не было.
— Да нет, пап, он жив!
— Увы, малыш, я бы очень этого хотел, но дедушка умер.
— Папа! Ты не понимаешь! Дедушка жив! Он живет на небе и оттуда помогает нам!
— Папа, помоги! — крикнул я, понимая, что осталось совсем немного времени.
— Конечно, сынок, не бойся, — вместо занудного соседа рядом сидел папа, крепко обнимая меня за плечи.
Солнце уже пробилось сквозь занавески и дало возможность вынырнуть из душного сна. С громко стучащим сердцем я возвращался в реальность.
— Плохо, если во сне тебя обнимает ушедший из жизни? — этот вопрос звучал в моей голове, пока я заново учился дышать и фокусировать взгляд на предметах, которые меня окружали.
— Это же папа! — ответило мне подсознание.
Каждый вечер, когда мы укладываемся спать, подсознание готовит для нас путешествие. Мы можем побывать в неведомых странах и увидеть невиданных зверей. Мы можем воевать, быть убитыми и возродиться вновь. Мы можем запросто поболтать с теми, кого уже давно нет, и обнять их. Мы даже можем поговорить с Богом, если у него найдётся свободная минута. Каждый вечер, когда я укладываюсь спать, я прошу, чтобы в моем путешествии мне встретился папа, которому я должен задать очень важный вопрос. Я хочу спросить, какой у него номер телефона. Иногда я забываю о том, что должен узнать, но очень часто он отвечает, диктует десять цифр номера своего мобильного и просит, чтобы я обязательно позвонил.
Увы! Просыпаясь, я не помню этот номер…